Жизнь - это не те дни, что прошли. Это те дни, которые запомнились (с)
Я не могу сказать, что я разочарован в своем институте. Но как-то меня подергивает от людей, с которыми я учусь. Это ведь все личности творческие, экстравагантные.
Я вдруг понял, что не общаюсь с ними потому, что хочу, чтобы они оставались для меня чем-то офигенно талантливым и творческим и не слышать их обсуждения людей, которые с ними же в группе.
Потому что для меня это как гвоздем по стеклу. Потому что когда во время последнего экзамена мы попробовали возразить, что экстравагантная девушка с нашего семинара пишет хорошо, с другого конца коридора от поэтов нам крикнули, что "она да, пишет хорошо", и тут я осознал, что работы путешествуют по группе, и, о господи, поэты и прозаики другого семинара могли так же читать и меня.
И так же обплевать или похвалить за спиной.
И я наверное тоже им представлясь чем-то эксцентричным, забившимся от них в угол, напуганным ихними талантами, и их самомнением.
Я наконец научился не шарахаться, когда они со мной здороваются. Но никак не научусь не убегать, когда со мной пытаются заговоривать о том, что я написал.
Я вдруг понял, что не общаюсь с ними потому, что хочу, чтобы они оставались для меня чем-то офигенно талантливым и творческим и не слышать их обсуждения людей, которые с ними же в группе.
Потому что для меня это как гвоздем по стеклу. Потому что когда во время последнего экзамена мы попробовали возразить, что экстравагантная девушка с нашего семинара пишет хорошо, с другого конца коридора от поэтов нам крикнули, что "она да, пишет хорошо", и тут я осознал, что работы путешествуют по группе, и, о господи, поэты и прозаики другого семинара могли так же читать и меня.
И так же обплевать или похвалить за спиной.
И я наверное тоже им представлясь чем-то эксцентричным, забившимся от них в угол, напуганным ихними талантами, и их самомнением.
Я наконец научился не шарахаться, когда они со мной здороваются. Но никак не научусь не убегать, когда со мной пытаются заговоривать о том, что я написал.
