В полной мере фразу "Завтра будет больно" я понял в прошлое воскресенье, накануне гениральной,когда при попытке подняться моя права рука взвыла от боли и я рухнула обратно на матрасик на полу, где ночевала по причине присутствия гостей в моем доме. "Нападался, тебаё", - решил я, ощупывая правуюполовину тела... болела, собака. Заботливые отаку постелили мне мат, поэтому падать мордой в сцену к
ногам Итачи было чуть приятнее. Но больно - спирало дыхание. Поначалу без фанеры просто учили меня правильно "спотыкаться" - я постояннно падал на правую сторону. Сакура смеялась, что меня просто грудь перевешивает, а Саске просто приказал на следущую репетиции без карсета не приходить... Однако ж факт - сцена мне эта нравилась вплоть до тех пор, пока я не понял, как же больно на нее будет падать.
Не успело еще всё отболеть, как на генеральной приказом Саске мат убрали, прибавив "На фесте же мата не будет. Учись так!". Появляюсь я где-то в середине сцены, и это время я скулил за кулисами, морально готовясь ко встрече с жестким полом. Звук бубенчиков, на второй "бздыньк" должна пойти музыка, под которую мне падать... Выбегаю, просто сажусь на колени перед Итачи и выдаю наигранное "ой-ой, как больно"... Я думал, меня порвут... Сценка длиться минут 20. Каждый фрагмент репетировали отдельно. Будучи похищенным еще в начале, мне достались маленькие кусочки, отыграть которые особого труда не было, кроме падения. Поэтому в конце, когда я оживаю, а вокруг толпа коноханцев, и все должны разойтись на поклон, вместо этого раздался победный кличь Какаши "А теперь добьем Наруто!!!" и толпа коноханцев с радостью бросилась меня добивать. И Ангелковское "Дайте я ему ухо откушу... ам-ням-ням" где-то в районе уха.
Итачи вообще перехватив мои волосы на затылке и произнося "24 часа тебя будет разрывать по кусочкам Кьюби" начинал ржать... Глядя на это я начинал ржать следом.
Запомнилась фраза с репетиции "Ван Писа" "так, ты идешь сюда. ты стоишь тут, ты уходишь туда, и РАЗБУДИТЕ КТО-НИБУДЬ СМОКЕРА!!!".
Ни на одной репетиции Акацуки меня как положено со сцены не утащили. Перед выступлением меня заверили, что Кисаме и Тоби потащат меня к кулисам, и я могу спокойно падать после Цукиеми... Кисаме оказался ответственным, меня подхватили пусть даже за одну руку и унесли. Ибо сценка не юмористическая и ползти к кулисам своим ходом я не мог, подвывая на ходу "О, Кьюби, что же я тебе такого сделал?".
А как-то ночью мне стало страшно... Снова тот невесть откуда берущийся страх, заставляющий харахаться от каждой тени и бояться сделать лишнее движение. И тогда Киба просидел со мною до трех утра, разговаривая.